ЕСТЬ ТАКАЯ ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ ШТУКА - МЖК НАЗЫВАЕТСЯ

Середина 80-х прошлого века - те, кто помнит, думаю, согласятся со мной - необыкновенное время. Время первых, еще очень слабых возможностей, водочных бунтов, надежд и инициатив. И время МЖК - молодежно-жилищных комплексов.

Зареченскому МЖК исполняется 20 лет. У его истоков стоял Николай Вельмогин.

- Николай Дмитриевич, Вы не могли бы сказать что-нибудь доброе, ну, или недоброе про МЖК?

- Да, точно, МЖК уже 20 лет! 14 февраля 1987 года, в ясный морозный день, в присутствии высоких гостей и при большом стечении народа был торжественно заложен первый блок в основание фундамента дома по Кузнецова,4. Были представители прессы, общественности и комсомола - всё замечательно. Открывал мероприятие начальник стройки В.Мейер. Мы с ним не очень много общались, он вскоре после этого уехал.

- Признаться, я пропустила этот ответственный момент в истории Заречного, хотя, по иронии судьбы, живу совсем рядом. Тем более интересно услышать обо всем из первых уст...

- Эпопея с МЖК началась после того, как Анатолий Подолян съездил в Москву на Всемирный фестиваль молодёжи и студентов. И участвовал в этом Подолян как освобожденный секретарь ВЛКСМ БАЭС и член обкома комсомола. В Москве он жил в одном номере с Евгением Королёвым, председателем свердловского МЖК на Синих Камнях. Они же тогда были первыми.

Толя приехал из Москвы зараженный этой идеей. И говорит мне: "Вельмогин, есть такая замечательная штука, МЖК называется. Давай построим МЖК - и этим решим массу проблем!".

- А жилищный вопрос остро стоял тогда в Заречном?

- Очень серьезно. Большие очереди. Молодым специалистам практически не давали жилье. Многие из них, в том числе и с семьями, жили в общежитии. У меня, например, не было квартиры, я жил в общежитии на Мира,6, а до этого - на Лермонтова, 27а.

Но мы-то, кроме жилья, хотели создать островок молодежной структуры. Мы все были еще заряжены студенческими стройотрядами, их атмосферой - я сам стройотрядовец еще тот - помнили этот дух и хотели, чтобы он перекочевал в новое движение. Чтобы было саморегулирование, самообеспечение и созидание, ведь человек должен уметь что-то создавать. На что не стыдно будет посмотреть через годы.

- Подолян к Вам первому с этой идеей обратился?

- Тогда я был секретарем комсомола в СФ НИКИЭТ. Мы с ним часто общались. И идея была классная. Я Подоляну говорю: "Ну, давай бумагу напишем и пойдем к В.М.Малышеву". Сели, написали какую-то "рыбу", то есть декларацию.

- Это было похоже на современный бизнес-план?

- Что-то вроде того. Правда, это была чисто идейная бумага, которая раскрывала социальную значимость проекта. Там была расписана большая программа и договор. А жилье подразумевалось как необходимое условие объединения молодых специалистов станции, института и стройки. Толя записался на прием к Малышеву, он мог это сделать, и мы пошли.

Директор БАЭС нас выслушал и говорит: "Замечательная идея, парни. Давайте вперед и с песней. Я вам запросто помогу, нет проблем. Только, чур, кирпич - это к Зеленову", - и на меня смотрит. В те годы на станции все было хорошо, но с кирпичом - сложности. В основном город строился из кирпича, который поставлял Средмаш. А Средмаш - это СФ НИКИЭТ, а СФ НИКИЭТ - это Зеленов.

Следующий заход был к директору института. Он пообещал, мол, подпишу. Я уже не помню, где этот протокол. Об этом надо спросить у Вити Швецова, у него много бумаг сохранилось. Мы в МЖК портфелей не имели, и Виктор был просто активным членом нашего сообщества.

Так вот: после директора НИКИЭТ В.И.Зеленова мы пошли к начальнику стройки П.М.Романову. Тот сказал: "Я подпишу, пусть только Малышев сначала подпишет ваши бумаги". Короче, Малышев подписал, за ним Зеленов, а там и Романов - ему некуда было деваться.

На стройке было много кое-чего полезного: обеспечение техникой и кадрами. Жилье - это же серьезные объекты, не просто так - коровники строить в стройотряде. Все это понимали.

- Сначала вас было двое...