ПАМЯТИ ЖИВЫХ
*Продолжаем серию материалов, посвященных 25-й годовщине вывода советских войск из Афганистана* «Помните Димку –сильного, здорового, жизнерадостного парня, который пришел из Афгана совсем другим. Он же нам так и не рассказал, что пережил. Но начал пить. Так и не женился, а как любил Маринку, еще со школы… Наверно он пытался забыть то, что обычный человек не должен видеть. Сейчас о нем у нас осталась только память…» При встречах с друзьями такие истории все чаще всплывают в памяти на фоне бесконечных объявлений о терактах. Или когда с экранов звучит «Чечня». Что остается в памяти этих ребят? Бомбежка, беженцы, идущие колонной, рейды в сёла… Мало кто из возвратившихся вернулся к нормальной жизни. Эхо Афганской и Чеченской войн слышно и сегодня. А рядом с нами живут те, кто знает войну не по фильмам, и уж тем более не по художественным. Среди них– В.Г.Черных, старший лейтенант запаса. Безымянная улочка на стыке двух деревень - Гагарки и Курманки. Высокие заборы дачных участков, недострои, оставленные под зиму, своротки грунтовой дороги… Отыскала дом ветерана. Хозяин занят строительством. Во дворе встречает бойкая сторожевая рыжуха Джуна. С крыльца томно оглядывает свои владения кот Пушок. В доме пахнет печкой… - Свет у меня еще не проведен, – объясняет хозяин. –Документы всё никак не могу оформить. Этот участок дали под сады, и будет ли тут адрес–не знаю. А мне дом жилой нужен. В администрации говорят, мол, нет у нас земли для вас и под ваше строительство. Вся земля продана. И никакое ветеранское не помогает. Валерий Григорьевич - участник двух локальных войн: Афганской и второй Чеченской кампании. Уроженец Кавказа. Выпускник Камышловского железнодорожного училища. С 1983 года живет в Заречном. В мирное для нас время в его жизнь вошла война. – Валерий Григорьевич, как Вы попали в Афганистан? - В 1980-м призвался - солдат срочной службы. Когда был в учебной части в Чебаркуле, к нам приехал офицер-афганец. Его рассказы вызвали желание помочь тем людям и себя испытать на выносливость. Думаю, свою роль сыграло мое воспитание. По окончании учебки получил звание младшего сержанта и по собственному желанию написал рапорт. Родители ничего не знали до первого письма оттуда. Им рассказывал, что строю школы, ничего страшного и особо опасного нет. Тогда же и нельзя было разглашать информацию. Правду узнали - когда домой пришел, да и то далеко не всю. - Получается, когда ехали, знали о ситуации? - Нет. Офицер говорил, что –война, но не так жестко, как было на самом деле. Просто сказал, что бедные люди живут себе несчастные, а басмачи, душманы с ними воюют. Как не помочь слабым? - Где и в какой дивизии служили? - Моя 108-я Баграмская девизия. Стояли мы, если смотреть со стороны России, после Саланга. Один наш батальон охранял этот город, второй стоял в Пули-Хумри, ближе к южной стороне Саланга. Стояли в боевом охранении, на секретки нас выставляли. У меня было боевое охранение–отделение, которым я и командовал. Подчинялся коменданту гарнизона, а он лично комдиву–и всё. Больше чинов над нами не было. Но и стрелять приходилось. Наш батальон стабильно обстреливали из минометов, пулеметов. Война есть война. - Когда почувствовали, что приехали на войну? - Когда нас из Кабула везли в полк, на дороге длиной в 70 км дважды попали под обстрел. Мы поняли, что могут убить. Тенту машины хорошо досталось. Благо, солдатиков не задело. Хотя наш «Урал» (машина, на которой везли новобранцев) был единственный с сопровождением– две охранные машины БРДМки. Отстреливались. - Если в Афганистан пошли в силу молодости, характера, зачем нужна была вторая – Чеченская война? - По той же самой причине –помочь молодым бойцам выжить. Насмотрелся, как они воюют. Например, стреляет из автомата, магазин кончится, он этот автомат переворачивает - ищет крепление, соображает, как отщелкивается магазин, потом как обратно крепится… Какой же это вояка? Все должно делаться на автомате с закрытыми глазами. К тому времени я уже получил офицерское звание, исполнилось 40 лет, опыт приобретен. Почему не пойти? В Чечне был замом ротного по боевой подготовке. Не для красного словца замечу, что за 2 года наша рота ни одного убитого не понесла. Уволился осенью 2001г. Здоровье подвело. Дважды отлежал в госпитале с сердечными приступами. Говорят– нервы. Так что вторая война тяжелее далась. -Есть ли какая-то вещь, которая помогала на войне сохранить рассудок? - В Афган с собой ничего не брал. А вот в Чечню ходил со своим крестиком, хотя был некрещеным, но погруженным –то есть не полный обряд прошел. Меня грели крестик и солдатский медальон. После войны мне батюшка разрешил с медальоном креститься, потому что я его два года не снимал и войну прошел. - Как воспринимали войны? - Эмоции молодости уже позабылись, трудно вспомнить. Ехал с мыслью помочь народу, а пришлось больше и чаще думать, как не попасть под пулю. Смерть не спрашивает: либо тебя снайпер снимет, либо ты его. Иной альтернативы нет. Награда–сама жизнь. В рейды ходили. Видел местных, их сёла, живут и правда бедно: глиняные саманные дома, но просторные, у них и семьи– большие. В дома заходишь: убого, голо, лысо; понятно –практически нищие. Электричество далеко не во всех домах есть. В иной дом попадешь: ковры ручной работы, музыкальные центры, телевизоры японские… Я когда служил, местные говорили, мол, если можно так сказать, то у них 14-й век идет - 1362 год! Средневековье и в сознании, и в быту у большинства. Но общаться с местными нельзя. Запрещено даже за территорию части выходить, только в рейдах. Взрослые нашу речь не очень понимали, только церандой (местная милиция) на ломаном русском могла хоть как-то объясниться. В Чечне была задача научить молодых бойцов. К тому же со своим ротным сошлись характерами и вместе молодых учили. Он, правда, сам-то был 24-летним парнем, но уже получил капитана - толковый. Единомыслие было: бойцов тренировали на каждой остановке, при пересечении местности рыть окопы для стрельбы лежа. Солдаты ревели: «Ну, сколько можно копать? Почему другие роты не копают?». Первый обстрел всё расставил по местам. Стояли в Аргуне. Вечер. Обстрел. Наши ребята рассыпались по окопам. А в других ротах– получили ранения. Больше вопросов не задавали. - Как снабжение было? - С провизией –нормально. Берешь кусок хлеба, масло сливочное мажешь, толщиной бутерброд - как два куска хлеба. Двойная норма была положена. Я как с Афгана пришел - с того времени масло сливочное совсем не ем. Оружие, машины тоже были… А вот в Чечне с техникой сложилась иная ситуация. Видимо наше государство не очень хотело терять хорошие боевые машины. Нас снабжали старой техникой, даже в некоторых местах с ржавчиной. Но не будем о грустном. - На войне есть место радости? - Если говорить о праздниках, то в 2000 году в Чечне мы умудрились довольно шумно отметить юбилейную годовщину Победы 9 мая! Салютовали! Правда, наша часть стояла в поле, бояться было некого. А в Афганистане каждый наш значимый праздник - Новый год, 1 Мая, 9 Мая, 7 Ноября - мы в полной боевой готовности. Душманы именно в эти дни нас обстреливали. - Смерть видели? - В Афгане видел, как снайпер снял пулемётчика. Мы цепью шли по зелёнке, выстрел - и всё, а пулеметчик шел в нескольких метрах от меня… Когда в рейды ходили, погоны или лычки с формы срезали, чтобы на расстоянии звание было непонятно. Снайперы старались снять офицеров и пулеметчиков, за это они деньги получали хорошие. У них был реестр на наши жизни. Особист показывал «портяночку» - что почём: офицер, солдат, вертолет, самолет, БТР, танк… Они воевали за хорошие деньги. - Война повлияла на ваши взгляды? - С Афганистана вернулся совсем другим. Характер стал жестче. Мировоззрение изменилось диаметрально. И совсем другое отношение к государству и к чинам начальственным. В молодости начальник - авторитет, даже если не знал его лично. После армии вышло на первый план содержание человека, а не его пост. Во время Чеченской кампании еще больше утвердился в своих взглядах на жизнь. - Расскажи какие-нибудь запомнившиеся моменты из того времени. - В Афганистане по горам поднимался на высоту до 3км –в Нижераб шли. Как вол, тащишь на себе вещмешок, набитый боеприпасами. Еды немного брали. Жара. Кусок в горло не лезет. Ходили в поход дней на 10-12, с собой 2-3 банки тушенки, а остальное - сгущенка, силы поддерживали глюкозой. Идешь по высоте, кислорода не хватает. Голова отключается. Видишь только вещмешок товарища, он встал– ты остановился, он пошел – ты пошел. Но только выстрел –все рассыпаются, реакция и концентрация - мгновенные. Отдыхали по 2-3 часа в сутки. На ночевку останавливались часов на 5–пока кромешная темнота стояла. В карауле стоишь полночи, потом меняешься. Практически не спали. После Чеченской войны все чаще приходит на ум, что молодежь пошла совсем слабенькая. Парней надо не в армии к армии готовить, а начиная лет с 13-14 - физически развивать. А у них только компьютеры на уме–сидячий образ жизни, мышцы неразвиты. Пусть я и не авторитет для многих, но благодаря своему деревенскому детству много работал, а когда в училище учился– пудовой кувалдой махал. Физически был сильным. - Говорят и на войне бардак – дедовщина, унижение… - На войне отношения совсем другие. Служба в армии отличалась от взаимоотношений в Афганистане. У нас не было ни дедовщины, ни издевательств! Тебе с этими ребятами потом идти в бой, как к ним можно плохо относиться? - С кем-то из сослуживцев поддерживаете отношения? - Раньше переписывался с сослуживцем по Афгану, он был из Ленинграда. Во время переезда адрес потерял, а письма не храню, уничтожаю. После Чечни лет 7 переписывались с командиром взвода, он сам с Чебаркуля. Сейчас со своим однополчанином Александром Калининым часто перезваниваюсь, благо, он в Мезенке живет. А познакомились на афганской земле. - Если бы заново предложили прожить жизнь, что-то изменили бы? - Снова бы пошел и на первую войну, и на вторую. - Что для вас война? - Это борьба и жизнь.
К оглавлению При использовании этого материала поставьте ссылку на наш сайт gazeta555.narod.ru. ... |